Автор: Г. А. Вдовенко. Терскій Войсковой Атаманъ, ген. лейтенантъ. Источник: «КАЗАЧЕСТВО» Мысли современников о прошлом, настоящем и будущем казачества. Изданіе „Казачьяго Союза" Villа Снаuvelot, Раris (XV), France. 1928 Г. А. Вдовенко Терскій Войсковой Атаманъ, ген. лейтенантъ.
Ни одинъ народъ не выдѣлилъ изъ себя общинъ, подобныхъ казачеству, ни въ эпоху сложенія своей государственности, ни въ эпоху послѣдующей своей жизни. Казачество - явленіе русской жизни, и развитіе казачьихъ Войскъ находилось въ тѣсной связи съ жизнью русскаго государства. Многовѣковое существованіе казачества можно раздѣлить на два періода. Въ первомъ періодѣ казачьи Войска возникаютъ изъ выходцевъ, недовольныхъ существующимъ порядкомъ, и развиваются самостоятельно, - во второмъ - образованіе казачьихъ Войскъ происходитъ исключительно по усмотрѣнію правительства, которое, убѣдившись въ пользѣ казачьихъ общинъ въ борьбѣ съ азіатскими народами, впослѣдствіи, во вновь занятыхъ земляхъ,стало водворять поселенцевъ, образуя новыя казачьи Войска. Когда появились казаки на Руси - точно неизвѣстно, но уже во второй половинѣ 14го вѣка казаки упоминаются въ составѣ вооруженныхъ силъ русскихъ князей, Литвы и Польши. Въ 16-мъ вѣкѣ уже упоминаются на югѣ: Малороссійское и Запорожское Войска; на юговостокѣ: Донское, Гребенское, Терское, Волжское и Яицкое (Уральское) Войска, земли которыхъ, соприкасаясь другъ съ другомъ, охватываютъ кольцомъ границу Московскаго государства. Я говорю «упоминаются», но, несомнѣнно, что казачество въ этихъ мѣстахъ появилось гораздо раньше: уже одно присутствіе въ Терскомъ Войскѣ знаменъ съ эмблемой Вольнаго Новгорода - «медвѣдь съ кресломъ», - и Рязанскаго княжества - указываетъ, въ какую эпоху они осѣли на Терекѣ. Также и въ отношеніи появленія казаковъ на Дону, ибо при образѣ Гребневской Божіей Матери на Лубянкѣ, въ Москвѣ, на камнѣ высѣчено, что князь Дмитрій Донской, послѣ Куликовской битвы, принялъ этоть образъ въ даръ отъ казаковъ, поселенныхъ въ верховьяхъ Дона, и что казаковъ этихъ великій князь всегда жаловалъ за ихъ великую храбрость. Надписъ эта заимствована изъ древней лѣтописи. Офиціальное же старшинство Терское Войско ведетъ съ 1577 года, когда на Терекѣ появился воевода Новосильцевъ, посланный царемъ Иваномъ Грознымъ по просьбѣ Кабардинскихъ князей. Тогда же на Терекѣ, при впаденіи въ него р. Сунжи, этотъ воевода и заложилъ городокъ, который назвался «Усть-Сунжей». Всѣ эти казачьи общины устраивались на началахъ полнаго равенства. Не было никакихъ сословныхъ перегородокъ. Древнее русское «вѣче» вылилось въ Войсковой Кругъ или Раду (въ Малороссійскомъ казачествѣ), членами которыхъ состояли всѣ взрослые казаки, которые и выбирали себѣ главу, - Войскового Атамана въ ЮгоВосточном казачествѣ, Кошевого Атамана въ Запорожскомъ и Гетмана въ Малороссійскомъ казачествѣ. Войсковой Кругъ или Рада являлись высшимъ государственнымъ органомъ управленія и постановленія ихъ, являлись для всѣхъ закономъ. Такъ какъ эти общины селились въ мѣстностяхъ, занятыхъ азіатскими народами, въ борьбѣ съ которыми приходилось постоянно отстаивать свое бытіе, то каждый казакъ долженъ быть умѣть владѣть оружіемъ, быть хорошимъ воиномъ; чтобы постоять и за себя, и за свою общину. Лозунгъ: одинъ за всѣхъ и всѣ за одного - спаялъ казачество въ особое братство, подобно прежнимъ рыцарскимъ орденамъ. Поэтомуто слово «казакъ» и слѣдуетъ разцѣнивать, прежде всего, какъ синонимъ свободы, равенства и братства, и потомъ уже, какъ синонимъ удальства и молодечества. Московскіе князья и Московскіе цари, сплачивая вокругъ Москвы остальныя княжества, смотрѣли на казачество любовно: они ясно видѣли пользу казачьихъ общинъ, стоящихъ на стражѣ Московскаго Государства, способствующихъ собиранію Руси и расширяющихъ ея предѣлы. Да и сами казачьи общины, хотя и были совершенно самостоятельны и никому не подчинены, тяготѣли къ Москвѣ и посылали къ Московскпмъ князьямъ и царямъ свои посольства. Посольства эти назывались: зимовой и легкой станицей. Зимовая станица - это посольство, въ которомъ участвовалъ и самъ Войсковой Атаманъ; легкой - одни выборные. Московскіе князья и цари принимали эти посоліьства торжественно, отдавая имъ соотвѣтствующія почести, и охотно шли навстрѣчу их нуждамъ. Эти казачьи общины не жили замкнуто; связь между ними была полная и, несмотря на большія разстоянія, отдѣлявшія одно Войско отъ другого, часто одно Войско шло на пмощь другому. До насъ дошли грамоты, указывающія на это. Соловьевъ приводитъ одну изъ такихъ грамотъ, посылаемую Донскимъ Войскомъ. Грамота начинается такими словами: «Великому и славному рыцарскому Волжскому, Терскому и Яицкому войску и всѣхъ рѣкъ пресловутыхъ, господамъ Атаманамъ и казакамъ и всему великому войску»... Чѣмъ тяжелѣе была жизнь въ государствѣ, тѣмъ большій былъ притокъ въ казачьи общины. Въ началѣ 17го вѣка казачество достигаетъ полнаго своего развитія; но со вступленіемъ на престолъ Алексѣя Михайловича московское правительство, чувствуя себя достаточно сильнымъ, начинаетъ мѣнять свое отношеніе къ казачеству, подготовляя мѣры къ подчиненію его центральной власти, а съ Императора Петра І-го начинается полное подчиненіе казачества. Попытки этого подчиненія вызвали недовольство, которое на Дону вылилось въ возстаніе Булавина. Возстаніе было жестоко подавлено. Много казачьихъ городковъ было разорено до основанія. Часть донскихъ казачьихъ земель на западѣ, сѣверѣ и сѣверовостокѣ была присоединена къ сосѣднимъ губерніямъ. Некрасовъ съ частью казаковъ ушелъ на Кубань, а затѣмъ въ Турцію. Если до Петра І-го казачество жило своею жизнью, выбирая атамановъ, устраивая свои общественныя дѣла независимо, то съ Петра это стало невозможнымъ. Правительство, назначая и утверждая Атамановъ, стало ограничивать ихъ власть и вмѣшиваться во всѣ внутреннія дѣла, взявъ въ свои руки устройство управленій, расширеніе и уменьшеніе казачьихъ Войскъ и организацію казачьихъ частей. Выборныя учрежденія утрачиваются. Здѣсь я долженъ оговорить, что Гребенское Войско утратило свое право выбора Атамана только съ прибытіемъ ген. Ермолова на Кавказъ, и въ 1832 году въ первый разъ былъ назначенъ Наказной Атаманъ. Атаманы стали независимы отъ народной воли; около нихъ начала группироваться партія изъ старшинъ и болѣе зажиточныхъ людей, которая начинаетъ постепенно вырождаться въ чиновничество, въ помѣстное дворянство и начинаетъ утрачивать связь съ простымъ казакомъ. Между старшинами и простымъ рядовымъ казачествомъ возникаютъ споры и идетъ борьба двухъ партій. Неоднократно правительство посылало довѣренныхъ лицъ для разбора этихъ дѣлъ на мѣстѣ, что порождало новыя недоразумѣнія. Это-то и нанесло ударъ казачьему единству. Назначеніе Наказныхъ Атамановъ, людей не знакомыхъ ни съ казачествомъ, ни съ его жизнью и укладомъ, часто пріѣзжающихъ только для того, чтобы отбыть нужный служебный цензъ и двигаться дальше по служебной лѣстницѣ; - построеніе учрежденій въ общій тонъ со всей Россіей (областныя правленія), въ которыхъ сидѣли чиновниками, даже на отвѣтственныхъ должностяхъ, часто не казаки; - подчиненіе войсковыхъ капиталовъ строгому контролю центра, - начинаетъ убивать въ казачествѣ всякую самодѣятельность. Получается застой всей жизни. Казачество обратилось только въ служилое военное сословіе и съ этой стороны имъ только и интересуются. Все усиліе обратилось на исправный выходъ казака на службу, что съ каждымъ годомъ становится труднѣе. Задолженностъ казаковъ въ станичныя суммы съ каждымъ годомъ увеличивается и нѣтъ возможности ее погашать, ибо уже не всякому казаку становится подъ силу снаряжать своихъ сыновей за свой счетъ. Казачество начинаетъ бѣднѣть. Я боюсь, что русскіе люди при этомъ улыбнутся и скажутъ, что это преувеличеніе, что никому такъ хорошо не жилось, какъ казаку, имѣвшему свободныя земли; но это все обманъ, ибо и земельто свободныхъ не было и казачій надѣлъ во многихъ станицахъ дошелъ уже до нормы крестьянской. Если въ Россіи основанныя земства, хотя и ограниченныя въ своихъ дѣйствіяхъ, всеже творили работу въ областяхъ мѣстной жизни и двигали эту жизнь впередъ, то въ казачьихъ краяхъ и этого не было: земство и образозаніе почитались правительствомъ, какъ упадокъ военныхъ способностей казачества. Казачья общественность видѣла, что казачество идетъ къ упадку, и напрягала всѣ усилія къ возврату самоуправленія и привлеченія къ работѣ всѣхъ силъ народныхъ, чтобы поднять его народнохозяйственную жизнь. Находились и Наказные Атаманы, которые видѣли тяжелое положеніе казаковъ и, идя навстрѣчу ихъ нуждамъ, писали въ центръ необходимые доклады, но такіе причислялись къ разряду «безпокойныхъ», и по прежнему все оставалось въ величавомъ покоѣ. Послѣ первой революціи, когда появилось народное представительство въ лицѣ Государственной Думы, въ которую входили и казачьи представители, казачество всю свою надежду, о возвратѣ своихъ древнихъ основъ, возлагало на Государственную Думу, но и эти надежды не оправдались, ибо правительство, опасаясь вообще всякихъ преобразованій, вело постоянно борьбу съ прогрессивными теченіями общественной мысли. Въ 19І4 году разразилась небывалая по размѣрамъ великая европейская война. Казачество на эту войну отдало все, по дослѣдняго напряженія. Оно честно выполнило свой долгъ передъ Родиной. Казачьи полки заслужили похвалу даже отъ кепріятеля, и во время развала ушли съ фронта послѣдними. Въ 1917 г. наступаетъ революція. Весь русскій народъ, въ томъ числѣ и казачество, привѣтствуетъ ее, какъ новую зорю къ свободной жизни. Государственная власть въ Россіи переходитъ къ временному правительству, которое возвращаетъ казачеству самоуправленіе. Казачество начинаетъ устраивать свою жизнь по своимъ древнимъ формамъ, которыя выковывались столѣтіями его самостоятельной жизни. Итакъ, какъ ни старалось правительство задушить казачью свободу, какъ бродило для основной массы рѵсскаго народа, и навязывать ему формы управленія совершенно чуждыя, - въ казачествѣ жили народныя силы, сохранявшія прежній укладъ, любовь къ свободѣ и старинѣ и съ основамъ древнихъ формъ жизни, какъ къ основамъ казачьяго единства. Убивъ въ казачествѣ самодѣятельность, правительство достигло только одного, - оно задержало развитіе всей народнохозяйственной жизни и довело ее до упадка. Съ 1917 года казачество снова начинаетъ творить свою жизнь по своему разуму, безъ всякой опеки центральной власти. Но оно не опьянилось этимъ кубкомъ свободы, какъ основная масса русскаго народа, ибо самобытныя начала жизни сумѣли воспитать въ казачествѣ и чувство долга передъ Родиной и пониманіе отвѣтственности за общее дѣло, и въ дни государственнаго развала и распада казачество оказало организованное сопротивленіе анархіи. Казачество не приняло коммунистическаго Октября и вступило въ борьбу съ насиліемъ большевизма за свое право, за право русскаго народа, во имя свободы Родины. И съ тѣхъ поръ, и до сего дня оно борется за этотъ символъ свободы народа и единства Россіи. Начальный періодъ этой борьбы, къ глубокому прискорбію, не являлъ собою полнаго казачьяго единства. Казачья фронтовая молодежь, приходя съ фронта, расходилась по домамъ и въ оцѣнкѣ текущихъ событій не соглашалась со своими отцами. Пропаганда, ведущаяся на фронтѣ о «трудовомъ казачествѣ», противопоставляемомъ «буржуямъ», оставила свой слѣдъ, и молодежь хотѣла видѣть въ большевизмѣ народное движеніе, противъ котораго не считала возможнымъ идти. Поэтому первые выборные вожди казачества остались безъ достаточной военной силы, способной остановить большевицкое движеніе, которое и захватываетъ казачьи края. Атаманъ Дона, Алексѣй Максимовичъ Калединъ, не переживъ позора захвата его края, кончаетъ жизнь самоубійствомъ. Атаманъ Терека Михаилъ Александровичъ Карауловъ звѣрски разстрѣливается на станціи Прохладная разнузданной солдатской чернью. Атаманъ Кубани Филимоновъ оставляетъ центръ войсковой жизни, гор. Екатеринодаръ, и уходитъ въ глубь своего Войска. Въ этомъ я вижу временный упадокъ казачества, не сумѣвшаго вовремя поддержать своихъ выборныхъ вождей. При наличіи всей казачьей силы, борьба съ большевизмомъ имѣла бы другія послѣдствія. Но за то этотъ упадокъ продолжается недолго. Черезъ нѣсколько мѣсяцевъ казачество берется за оружіе, освобождаетъ свои края отъ большевизма и, неразрывно связанное съ добровольческимъ движеніемъ, направляется къ сердцу Россіи, Москвѣ. Борьба кончается неудачей. Я не буду останавливаться на причинахъ неудачи: это дѣло историковъ. Я хочу только остановиться на одномъ коренномъ расхожденіи между казачествомъ, вождями добровольческаго движенія и русской общественностью, примыкавшей къ этому движенію. Это расхожденіе заключалось въ томъ, что Юговосточное казачество Дона, Кубани и Терека не признавало вождей добровольческаго движенія за носителей государственной власти, сохраняя свое государственное бытіе и полную независимость. Это и послужило причиной обвиненія «въ сепаратизмѣ», въ отдѣленіи отъ Россіи, что подчасъ осложняло отношенія, когда требовалось всѣ силы направлять только на одно - борьбу съ коммунизмомъ. Слово «самостійникъ», какъ врагъ единства Россіи, и до сихъ поръ бросается упрекомъ по адресу казаковъ. Въ этомъ необходимо разобраться. Государствениая властъ въ лицѣ «временнаго правительства» пала; власть въ государствѣ захватили большевики. Казачество не признало ихъ за носителей государственной власти и начало съ ними борьбу. Другой государственной власти не было. Казачеству необходимо было строить в своихъ краяхъ государственность. Единственная форма, пріемлемая казачеству до времени, когда русскій народъ навсегда сброситъ съ себя цѣпи коммунизма, т. е. до времени общепризнанной народомъ власти, - оставалось самостоятельное государственное бытіе. Но развѣ это означаетъ, что казачество отдѣляется отъ Россіи, что образуются самостоятельныя государства или республики Дона, Кубани и Терека? Мечты о полномъ государственномъ отдѣленіи у казачества никогда не было. Въ этомъ можно убѣдиться, если почитать постановленія Круговъ и Рады, въ которыхъ не разъ говорилось, что казачество есть неотдѣлимая часть единой, великой, свободной Россіи. Если бы въ это время на территоріи Государства Россійскаго побольше бы возникло государственныхъ территоріальныхъ образованій съ національнымъ самосознаніемъ, освобождающнхся отъ большевицкаго засилья, то большевики не захватили бы всю Россію и возрожденіе ея былобы давно фактомъ. Для Россіи, сильной націокальнымъ сознаніемъ, національно сознатсльныя ея части - желанные союзники, а не враги. Это было бы опасно только Россіи, отравляемой ядомъ интернаціонализма и наднаціонализма. Поэтому я и считаю, что государственная форма, принятая казачествомъ, не ялялась болѣзненнымъ уклономъ, нѣтъ, это единственная форма, при которой и можно было успѣшно вести борьбу съ большевизмомъ, тѣмъ болѣе что эта борьба требовала громаднаго напряженія и подвига. Ставка на единовластіе диктатора, котораго такъ старалась приподнять русская общественность, - оказалась гибельной, ибо идея диктатуры можетъ имѣть успѣхъ только тогда, если она создается сама собою, по мѣрѣ роста вліянія и укрѣпленія авторитета одного лица, и тогда общее преклоненіе замѣняетъ оффиціальное признаніе. Когдаже идея диктатуры выдвигается небольшою группою населенія, а имя диктатора не укрѣпилось, тогда оно не можетъ имѣть успѣха. Нужно только сожалѣть объ одномъ, что казачество ЮгоВостока, - Дона, Кубани и Терека, - въ родныхъ краяхъ не было объединено въ союзъ. Союзныя обязательства и объединенная воля казачества еще болѣе спаяли бы казачество въ одно цѣлое и не было бы тѣхъ нежелательныхъ явленій, которыя имѣли мѣсто, особенно на Кубани. Попытки къ этому объединенію были, но онѣ не осуществились. И только въ изгнаніи, на чужбинѣ, казачество, понявшее свои ошибки въ прошломъ, объединилось въ одно цѣлое, выдѣливъ высшій органъ управленія: Объединенный Совѣтъ Дона, Кубани и Терека. Со стороны разныхъ лицъ и группъ, въ которыхъ, къ глубокой скорби, участвовали и казаки, много было попытокъ нарушить это объединеніе, обвиняя его въ сепаратизмѣ и даже въ измѣнѣ. А Объединенный Совѣтъ Дона, Кубани и Терека, являясь выразителемъ истинныхъ думъ всего подлиннаго казачества, работаетъ спокойно, не обращая вниманія на клевету и нападки. Я хочу спросить: какія дѣйствія Объединеннаго Совѣта Д. К. и Т. способны оправдать подобную враждебность? Становится до боли обидно. Неужели же казачество не заслуживаетъ къ себѣ другого отношенія? Неужели же ненависть, клевета и злоба такъ могучи, что люди не хотятъ отдавать ни доли уваженія казачеству, если уже совсѣмъ не способны на благодарность? Мнѣ, какъ казаку, трудно говорить о заслугахъ казачества. Я только хочу привести выписку изъ одного документа, какъ оцѣниваетъ казачество часть русской общественности: а) историческія заслуги казачества въ дѣлѣ собиранія Руси весьма велики; б) въ настоящей гражданской войнѣ и борьбѣ съ большевиками казачество занимаетъ первое мѣсто, какъ въ дѣлѣ защиты своего края, такъ и для возстановленія единства и былой мощи Россіи; в) эти великія заслуги казачества, а также особенности его быта и исторически сложившихся сословныхъ преимуществъ, даютъ ему право на самостоятельное устройство всей внутренней жизни и отводитъ ему почетное мѣсто при разрѣшеніи вопросовъ объ окончательномъ устройствѣ Русскаго государства. Можетъ быть, хоть немного устыдятся другіе, злобствующіе на казачество, прочтя эту оцѣнку. Прошло семь лѣтъ изгнанія, куда ушла часть казачества со своими Атаманами и учрежденіями. Казачество разсѣялось по разнымъ государствамъ, добывая себѣ средства къ жизни тяжелымъ трудомъ, и живетъ, гдѣ можно, вполнѣ организованно, опираясь на идеологію, построенную еще въ родныхъ краяхъ самимъ народомъ. Осуществляя эту идеологію въ изгнаніи, оно и выполняетъ задачу общенаціональнаго самосознанія. А тамъ, въ родныхъ краяхъ, казачество, задушенное насиліемъ коммунизма, живетъ, сохраняя въ своей душѣ тѣ же завѣты, которыми оно всегда жило. Настанетъ мигъ сліянія, я въ это вѣрю, ибо на Родинѣ русскій народъ борется съ этимъ насиліемъ и, въ концѣ концовъ, сброситъ ненавистную власть. И эта общая побѣда надъ этимъ насиліемъ - будетъ свѣтлымъ Праздникомъ всей Россіи. Всѣ мы, любящіе Мать Россію, хотимъ ее видѣть въ будущемъ сильной, великой и мощной. Это желаніе можетъ осуществиться лишь тогда, когда Россія будетъ сильна не внѣшнимъ насиліемъ, а внутренней организованностью, что и создастся тогда, когда весь народъ будетъ привлеченъ къ самодѣятельности, къ самоуправленію, къ тѣмъ основамъ народоправства, безъ которыхъ не можетъ развиваться ни одно государство. Казачество, являясь однимъ изъ наибо.тѣее сознательныхъ и вѣрныхъ сыновъ Родины, только и стремится къ осуществленію этого народоправства и своихъ завѣтовъ, - въ нихъ все его будущее. Въ это будущее мы вѣримъ, этимъ будущимъ живемъ, за это будущее мы боремся. И когда я углубляюсь въ десятилѣтнее скорбное прошлое - трехлѣтнюю борьбу съ насильниками Родины и семилѣтнее изгнаніе, - то передо мною проходитъ длинный рядъ могилъ, теряющихся вдали. Святы для насъ эти могилы, укрывшія отъ насъ столько дорогихъ намъ кадеждъ и вѣрованій. Цѣлый потокъ воспоминаній проносится передо мною и въ этихъ воспоминаніяхъ особенно ярко обрисовываются облики отдѣльныхъ лицъ и совершенные ими жизненные подвиги. Всѣ они заплатили кровью долгъ любви къ Россіи и родному краю. Болѣе, чѣмъ когда либо, нынѣ, во имя этихъ жертвъ, мы отвергаемъ чувство мести къ народу. Долгъ памяти ихъ мы отдадимъ работой для народа, во имя котораго они погибли. Пусть же эти образы явятся символомъ просвѣтленія Россіи, просвѣтленія насъ самихъ и вѣрой въ то, что у насъ, имѣвшихъ великое прошлое, будетъ столь же великое будушее.
